Послевоенный Днепропетровск. Тихий двор, почти семейный. Здесь все друг друга знали - приветствовали соседей, спрашивали о здоровье, оставляли друг другу ключи на случай, если кто-то забудет дома. В этом дворе был свой уклад, и старый сторож, которого все звали просто Иваныч.
 

Он был частью этого двора, этой улицы, этого города, где каждая лавочка, каждый скрипучий подъездный замок знали его шаги. Шаги человека, которому можно было доверить связку ключей, сумку с продуктами, которого можно было оставить с ребёнком.
 

- Иваныч, присмотри за малым, я сейчас!
- Конечно, конечно.

Иваныч светло и неторопливо улыбался с той неизменной простотой, которая внушает уважение. Кто-то говорил, что раньше он был бухгалтером, вроде воевал, но неудачно, был ранен и контужен. Сам же он очень мало рассказывал, а только грустно улыбался и пожимал плечами.

Дети любили Иваныча. Он всегда был готов рассказать сказку или присмотреть за кем-то, пока мать отлучится в магазин. У него были простые руки - натруженные, с широкими ладонями, застарелыми мозолями. Руки человека, который привык работать, помогать, быть полезным.

А в апреле 1957 года добродушного старичка арестовали сотрудники КГБ.
 

ЧЕЛОВЕК В МАСКЕ

Как такое могло случиться? За что? Это ошибка - подумали тогда многие.

Нет, никакой ошибки не было. Когда Иваныча ввели в камеру и усадили на табурет перед столом следователя, он молчал. Старик - седой, сутулый, уставший. Уставший от жизни, от тревоги, которая долгие годы тлела внутри, от ночных кошмаров, которые он гнал крепким сном и водкой.
 

Михаил Букин

Следователь аккуратно разложил перед ним бумаги. Фотографии.
 

- Михаил Иванович Букин. 1897 года рождения.

Он поднял глаза. Понял сразу.

Бумаги не врали. Они говорили о оккупированном в годы Великой Отечественной войны городе Орле, который Михаил Букин покинул еще в 1943 году. Говорили о сотнях арестованных, о подпольщиках, которых избивали на допросах. О женщинах, которых пытали на глазах у мужей, чтобы те сломались. О детях, которым выносили приговор просто за то, что их родители являлись коммунистами или евреями.

Все это сделал он.
 

- Это была война, - тихо сказал Букин, - мне приказывали...

"Иваныч" родился в 1897 году, в богатой семье. Купцы первой гильдии - деньги, образование, будущее. Но революция сожгла этот мир дотла. В двадцатых он перебивался случайными заработками, работал кассиром, кладовщиком. Уже тогда люди замечали за ним ловкость рук, умение "устраивать дела" так, чтобы оставлять себе.
 

М. И. Букин (сидит) с супругой и неизвестным молодым человеком

В 1941 году его арестовали за мошенничество. Два года тюрьмы за махинации с поставками труб для хлебозавода. Но в отбыть срок в г.Гомеле он не не успел.

Воспользовавшись хаосом войны, он получил от оккупантов документов и благополучно по захваченным территория добрался к своей супруге в Орёл. А там вскоре Букин познакомился с немецкими офицерами, которые устроили его в городскую полицию.

Сначала - рядовой полицейский. Потом - начальник Орловского сыскного отделения полиции. Букин вместе с другими предателями искал по городу и его окрестностям коммунистов, подпольщиков и партизан, а также тех, кто им мог сочувствовать и помогать. Выламывали двери, выводили из домов и квартир всех, включая женщин, стариков и детей. Всех.

Список приговорённых был очень длинным. Среди огромного количества судеб, которые уничтожены Букиным, была даже несчастная двухлетняя Валя Земская - дочка подпольщицы Марии Земской. Женщина со своими единомышленниками планировала 3 октября 1942 года ликвидировать бургомистра и представителей немецкого командования в Орловском драматическом театре.
 

Оккупированный Орел

Тех, кто не говорил, ломали пытками. Если и пытки не помогали - пытали их близких. Он знал, как заставить говорить, и подписывал приговоры. Сотни, тысячи. А потом бежал, когда советские войска летом 1943 года переломили хребет гитлеровцам и подошли к Орлу.

Букин с женой сначала с награбленным добрался до Литвы и даже некоторое время был помощником коменданта литовского лагеря "Правенишкес", надев, наконец, немецкую форму и награды.

В 1945 году персонал концлагеря эвакуировали, и семья Букиных оказалась в Германии. Война подходила к концу, нужно было где-то опять спрятаться. Поэтому немцы за хорошую службу фиктивно Букина и его жену "записали" в узники концлагеря, а в апреле 1945 года лагерь освободили красноармейцы.
 

ИВАНЫЧ

Поняв, что перехитрили судьбу, Букины решили приехать и обосноваться в Днепропетровске. Предатель устроился в городской трест сторожем и вскоре стал тем самым добродушным Иванычем, что очень любит детей и всем помогает.

Однако советские органы его искали. Ещё в 1947 году они напали на след преступника, когда получили информацию, что тот находился в Гомеле. Спустя несколько лет похожего человека якобы видели в Днепропетровске.

Когда же все улики привели к "Иванычу", за ни ним выехали сотрудники КГБ. В его доме были обнаружены расчётные книжки, немецкие часы, облигации и фотографии. Букин всё признал.
 

Михаил Букин

Сменившегося под вечер сторожа вызвал комендант общежития и сказал, что необходимо подменить кого-то из внезапно заболевших вахтёров. Невольно пожав плечами, сторож отправился к себе, переоделся в рабочее платье и, потоптавшись у двери, направился во двор к воротам.

Когда на его руках щёлкнули наручники, сторож, он же Букин, упавшим голосом произнёс: - Так и знал. Давно ждал…

(Из книги В.Пирогова "Конец оборотня")

Когда его вели по коридору суда, люди встали. Весь зал, битком набитый. И тишина. Глухая, тяжёлая, давящая. Кто-то всхлипнул, женщина закрыла лицо руками. Старик у двери сжал губы в тонкую нитку.

26 ноября 1957 года предателя под гром аплодисментов приговорили к высшей мере, а через несколько дней решение суда привели в исполнение.

Между тем где-то в маленьком дворике Днепропетровска мальчишки всё ещё играли у забора, за которым когда-то сидел седой сторож Иваныч. Но теперь, произнося его прозвище, они срывались на шёпот.

Так исчезают люди. Но не исчезает их прошлое.